ещё и так быстро. Лучше уж переломы и синяки, чем испепеляющее пламя дракона и разрушительная, бесконтрольная волна Потока.
Воздух всё ещё дрожал от разъярённого рыка. Даже простого дыхания отца хватало, чтобы в кабинете звенели окна. Температура вокруг только-только начала снижаться. Кондиционер да и вся человеческая система со смешным названием «климат-контроль» перестала существовать. Руби хотела восстановить её последней и дополнительно защитить полем. Пока отец не возьмёт под контроль своё разочарование, эту технику не ждёт ничего хорошего.
Но всё же, отец не был бы собой, если бы не умел быстро и жёстко справляться с любым из чувств. Едва промелькнувшее истинное обличие растворилось благородным призраком. Вряд ли младшие смогли заметить белый с золотом хвост сквозь пыль, дым и блеск стеклянных осколков. Чешуя сменялась кожей, лапы снова превращались в руки. Надо сказать, обычные пальцы были гораздо удобней драконьих когтей.
Лидер Ассоциации Азур поправил идеальный галстук идеального костюма, пригладил волосы пятернёй и опустился в удобное кресло перед столом из тёмного дерева.
— Верни Доктора. Туда, к двери.
Руби безмолвно поклонилась. Ещё одна золотая вспышка — и взъерошенный, бледный альдар упал на колени прямо у входа в кабинет. Низко склонил голову с белыми, коротко стриженными волосами: в суматохе капюшон упал на спину и больше не скрывал ни лица, ни золотых глаз, ни острых ушей.
— Нижайше прошу прощения, повелитель. Я посмел принести вам дурные вести.
— Не ты виновен в произошедшем, верно? — Если мгновение назад комната плавилась от жара, сейчас Руби чудилось, что дыхание тает в воздухе белым паром.
Да нет же, не чудилось. Вон, на ручке двери блеснул иней.
Доктор ещё сильнее вжался в пол, хрипло ответил:
— Клянусь, повелитель! Я никак не мог предвидеть подобный исход. Младших… Их здесь миллиарды, потеря одной или двух стран восполнится за считаные годы, но… Этот мальчик, Сато Юки, предпочёл принести в жертву и себя, и все наши труды.
— Ты сказал, его забрали нонхи.
— Да, повелитель.
— Руби откроет врата, ты пройдёшь на ту сторону и вернёшь глупое существо сюда.
Доктор побледнел, кажется, вместе с одеждой. Даже вскинул голову, глядя на Азура с мольбой и ужасом одновременно.
— Я… Я прошу, повелитель. Я же не… Моё место и влияние давно потеряны! Я больше не король альдар и больше не правитель Союзов. Для родного мира я теперь просто тень. Я посветил всего себя вам, отказался даже от имени. А без поддержки светлых камней и без поддержки источника я бессилен перед наследниками Ургуда. Ведь я… Нижайше прошу прощения, но я не смогу сказать, что явился по вашему приказу и несу вашу волю. Нонхи убьют меня, вот и всё.
Доктор едва мог говорить, его голос дрожал, сияние глаз померкло. Их сила, извечное любопытство, готовность идти навстречу любым открытиям сменилась страхом вечного забвения. Азур смотрел на это, скрывал брезгливость, но всё же слушал.
Увы, в словах Доктора было зерно истины. Младший, приземлённый и скованный обстоятельствами, он всегда умел учитывать в расчётах даже мелкие детали, которые сам Азур считал незначительными. Приходилось внимательней взвешивать всё, что стоит на чашах весов.
Действительно.
Для Изначальных прошло мало времени, а вот даже у самых близких к потокам рас за столетия могло смениться поколение. Сильные взрослые погибли в войне, стариков забрало время, а дети росли без должного воспитания. Лишённый поддержки мир корчился в агонии; постигал муки, как и хотел Азур. Всё для того, чтобы в нужное время встать на колени и молить единственного Бога о помощи.
Нонхи не примут Доктора, не станут с ним говорить. Глупый, обособленный народ и без того ни во что не ставил альдаров. Здесь не поспоришь.
Без парламентёра у Азура оставалось не так много путей. Можно направить дочь, получить желаемое, но нарушить тонко настроенную связь с потоками буферной зоны. Увы, не так уж важно, кто из семьи Азура пересечёт разлом. Говоря языком младших, любой переход вызовет перезагрузку. Возврат к «нулевым» настройкам. Готов ли Азур терять всю работу прошедших столетий из-за глупости недоделки, получившейся чуть лучше других?
Нет.
— Хорошо. — Доктор выдохнул, Азур едва заметно кивнул и позволил ему встать. — Вместо похода к нонхам, ты допросишь Наблюдателя. Соберёшь все данные, все наработки, получишь сведения от этого… Ито? Теперь его предательство имеет значение. Полученная им информация — ещё большее. Ты разработаешь способ найти т’ашши для новых прототипов два-ноль. И создашь образцы взамен потерянному… Скажем, ещё сотню. Двух лет тебе хватит?
— Да, повелитель. Хватит, но лишь на создание. Поиск т’ашши может занять время, учитывая численность человеческой расы. И подготовка… Сато Юки проспал два года, прежде чем его тело прошло все необходимые изменения. Не думаю, что я смогу ускорить преобразования без потери их качества. Кроме того, много времени ушло на обучение даже до текущего, начального уровня. Боюсь, сроки развития подопытных требуют корректировки.
— Значит, я жду от тебя подробный расчёт, обсудим.
Азур окончательно успокоился. Холодное планирование и анализ без лишних эмоций отрезвляли лучше любой медитации. Конечно, упустить добычу прямо из лап оказалось… неприятно. Но теперь, когда первое разочарование погасло, Азур видел: проблема не так велика. Может быть, не проблема вовсе, ведь эта ступенька продвинула план на совершенно новый уровень.
Ещё сотня таких же снизит риск провала, приведёт к цели. А потеря пары лет, даже пары десятков лет… Азур фыркнул и приказал принести чай.
…смешна.
* * *
Ждать пришлось долго, несколько часов. И все эти часы Рик Алет стоял на одном месте, не двигаясь и не сводя глаз с двери переговорной. Голос Аткинсона поначалу гремел на весь коридор, запертая дверь не спасала. Потом глава японского отделения выдохся, ему принесли воды, через пятнадцать минут — бутылку виски.
И разговор всё же начался.
Хоть в каком-то виде.
Самого Рика Алета выгнали из переговорной буквально взашей, не обращая внимания на его доводы и ранг. Раскрасневшийся, разбухший от нервов и ярости Аткинсон вытолкнул Рика лично, собственными руками, брызгая слюной и безумно вращая налитыми кровью глазами. Никакого самоконтроля. Никакого достоинства. Полная беспомощность и боль глубокой, тяжёлой потери.
Участь Юки Аткинсона, конечно, не волновала. Стоя за дверью, Рик наслушался воплей про репутацию японского отделения, ослабление магического потенциала Японии, рухнувшие планы на дальнейшие рейды, некомпетентность Ямаситы как лидера, полную бесполезность Накамуры Михо и всей команды в целом. Рик слушал, давил в себе презрение, гнев и гадал, каким чудом за дверью до сих пор не слышно лязга стали.
Ведь у проходчиков никто не забрал оружие.
А Сайто Рю после всего сказанного должен быть не просто зол —